Чтобы получить работу в крупной международной корпорации, банке или сделать карьеру в силовых структурах, вам, скорее всего, придется проходить тест на детекторе лжи. Так называемые «скрининговые» проверки (от англ. screen — просеивать, проверять на благонадежность) проводят очень многие фирмы, нанимая персонал. Полиграф используется и при приеме в некоторые вузы.

«Re:Акция» провела эксперимент. Мои коллеги запечатали для меня в конвертике список шуточных вопросов и отправили выяснять, сможет ли человек, вооруженный всевозможными знаниями о полиграфе, обмануть машину.
«Мы не можем подвергать наш метод такому эксперименту! — краснея, говорит Валерий Коровин, преподаватель школы детекции лжи, полиграфолог с 30-летним стажем работы, заглянув в конвертик. — Я стоял у истоков метода, начинал еще в 70-х годах в спецподразделении КГБ. Эти вопросы некорректны и вторгаются в личную жизнь испытуемого!»
Договариваемся сначала пройти стандартный тест, а потом в качестве бонуса посмотреть мою реакцию на вопросы коллег.
«Руки-ноги не скрещивать, головой и задницей не мотать!» Меня обвязывают проводами, надевают на пальцы датчики. Ощущения не из приятных, похоже на процедуру в поликлинике. Два датчика-пояса контролируют брюшное и грудное дыхание. Три крепятся на пальцы рук: один контролирует наполняемость сосудов кровью, два других — потливость и прочие реакции кожи на стресс. Еще один кладут на предплечье для фиксации двигательной активности. Наконец, есть микрофон для записи голоса.
На каждый тест тратится от тридцати минут до нескольких часов. Специалист по работе с полиграфом задает испытуемому вопросы, которые требуют однозначного ответа: «да» или «нет». На экране компьютера высвечиваются несколько графиков. Когда отвечают неправду, разноцветные кривые начинают прыгать вверх-вниз и значок ответа загорается красным цветом.
«Вас зовут Рада?» — «Да».
Первый вопрос — и первый «прокол». Детектор не распознал, что я представляюсь журналистским псевдонимом.
«Вы родились в мае?» — «Да».
Все спокойно.
«Вы привлекались к уголовной ответственности?» — «Нет».
«Связаны ли вы с преступной группировкой?» — «Да», -— пытаюсь соврать, но не выдерживаю и начинаю смеяться.
Первая попытка «надуть» детектор провалилась, едва начавшись.
«За последнюю неделю вы употребляли тяжелые наркотики?» — «Нет», -— пока я честная.
«Участвовали ли Вы в ограблении казино в этом месяце?» — «Нет».
Отвечаю замогильным от напряжения голосом, стараюсь не двигаться. «Ага! — восклицает Коровин, — с наркотиками у вас все в порядке, но почему вы так бурно отреагировали на вопрос про ограбление казино?»
Детектор счел, что я разволновалась, отвечая на этот вопрос. Вот и второй прокол: с казино меня связывает разве что любовь к фильмам Гая Ричи.
«Вы замужем?» — «Да», -— опять начинаю врать, одновременно читая буддистскую мантру и фокусируя взгляд на кинжале, висящем на стене, чтобы отвлечь внимание.
«Ваши отношения официально зарегистрированы?» — «Да!» — «Врешь», -— меня тут же раскрыли.
Я пыталась следовать умным советам: сжимала мышцы анального сфинктера, мысленно цитировала Пастернака и прикусывала язык во время вопросов, но надуть машинку больше мне не удавалось. По результатам стандартного скринингового теста попала в группу людей допустимого риска.
«Ну, теперь посмотрим, что вы хотите скрыть от ваших коллег, — подмигивает Коровин. — Сразу предупреждаю, вопросы составлены некорректно, но датчики все равно покажут, на какие из них вы реагируете стрессом».
«Вы думаете о Филиппе Киркорове, когда надеваете розовую кофточку? У вас были сексуальные отношения с лицами одного с вами пола? Ваш бюст — настоящий? Вы мастурбируете? Вы получаете удовольствие от группового секса?» Я всегда подозревала, что большинство моих коллег в детстве часто падали с сеновала, но чтоб с такой высоты — это, конечно, оказалось сюрпризом.
«Та-а-ак, — ухмыляется Коровин, — вы бурно отреагировали на три вопроса. Вот на вопрос «Влюблены ли вы в главного редактора?» вы скривились и хмыкнули «Нет», но график показывает всплеск эмоций, из чего я делаю вывод, что ваш главный неоднозначно относится к молоденьким журналисткам. Также вы допускаете возможность секса с сослуживцами и не уверены, что у вас именно четвертый размер бюста».
А каких еще вопросов надо было ожидать от редакции, в которой все постоянно флиртуют и пощипывают друг друга за задницы, а редактор одного из отделов (не будем показывать пальцем) вообще стырил у меня из сумки новые трусы, надел их себе на голову и скакал в таком виде по коридору?!
В результате эксперимента я пришла к выводу, что готовиться к обману полиграфа надо обстоятельней. Я старалась изо всех сил, но невольно выдала гораздо больше, чем рассчитывала — после теста полиграфолог рассказал мне довольно много правды о некоторых особенностях моего характера.
Я была обескуражена. «Да, полиграф прочитал вас, как книжечку, — прокомментировал Коровин. — И зря вы пришли в таком боевом настрое, все действительно серьезно».

Механизм поиска истины: каталог отмычек
Водка, сфинктер, гвоздь в ботинке
Разведчиков специально обучают укрывать государственные тайны от детекторов лжи. Простым смертным, которым тоже есть, о чем помолчать, психологи дают целую кучу рекомендаций на этот счет. Очень важен психологический настрой, уверенность в себе. Когда прибор будет подключен к телу, первым делом надо обратить внимание на ровное дыхание. Его частота может колебаться от 15 до 30 вздохов-выдохов в минуту (приблизительно вдох-выдох за каждые две-четыре секунды). Принято считать, что учащенное или замедленное дыхание свидетельствует о том, что человек лжет. Кроме того, известно, что после «опасного» вопроса следует «вздох облегчения». Для того чтобы обхитрить датчики кровяного давления, энтузиасты советуют между вопросами психофизиолога сжимать мышцы анального сфинктера и покусывать кончик языка. Сжимать мышцы нужно так, чтобы ноги и ягодицы не двигались, так как в современных моделях детекторов к сиденьям подведены датчики, указывающие на малейшие ерзания на стуле и покачивания лодыжками. Для создания искаженной картины реакций рекомендуют также использовать прием «гвоздь в ботинке» — пальцы ног прижимаются к полу, язык упирается в небо. Также накануне тестирования можно как следует выпить спиртного, чтобы притупить психофизиологическую чувствительность, ответы давать автоматически, не включаясь, а внимание перенести на окружающие предметы и стены. Еще непосредственно перед самим тестированием можно выпить много воды, и переполненный мочевой пузырь будет отвлекать вас от сути происходящего.
Впрочем, если проверка «всамделишная», полиграф — качественный, а полиграфолог — специалист, то все эти ухищрения вряд ли подействуют. Испытуемых в измененном состоянии сознания просто заворачивают и рекомендуют прийти в другой раз, понимая, что нажрались вы накануне не от чистой совести. И даже если вам удалось провести специалиста — машину обмануть по-настоящему сложно. Необходимость солгать — маленький шок для психики и организма, а полиграф фиксирует изменение всех физиологических параметров. Физиологи считают, что среднестатистический россиянин, если он, конечно, не обученный в Шамбале йог, не может одновременно контролировать сразу все свои физиологические проявления. Например, за двигательной активностью следить не так сложно. За частотой дыхания — заметно тяжелее. А для того чтобы контролировать частоту пульса или потоотделение, уже требуется серьезная подготовка. Максимум, чего может добиться обычный человек — это оказать психологическое сопротивление и разрушить естественную картину реакций. Чем фактически распишется в своей виновности.

Механизм поиска истины: от ордалий до Берии
Первый детектор был очень горячим

Почти в каждой древней культуре существовала практика так называемой «ордалии» (от лат. «божий суд»), основанная на психологических и физиологических реакциях человека. Если судья за недостатком улик не мог прийти к однозначному решению, он принуждал истца и ответчика к испытанию, надеясь, что всевышний вмешается и спасет невиновного. Арабы, например, заставляли спорщиков лизнуть раскаленный клинок. У неправого в прямом смысле слова «пересыхало во рту», и он получал серьезный ожог. Это и было доказательством вины. В Древнем Китае нужно было набрать в рот пригоршню риса, а затем выплюнуть. Предполагалось, что у виновного из-за той же сухости во рту рис не станет влажным. Николай Карамзин в «Истории государства Российского» упоминает об испытании железом и водою на Руси: чтобы доказать свою правоту, человек должен был прикоснуться к раскаленному металлу или вытащить кольцо из кипящей воды. Отголоски тех древних ордалий существуют до сих пор в судах многих стран в виде присяги на Библии и торжественной клятвы говорить «правду и ничего, кроме правды».
Еще Даниэль Дэфо в начале восемнадцатого века пытался изобрести машинку, которая бы отличала ложь от правды. Полиграф (от греч. polýs — многочисленный и grapho — пишу) придумал американец, офицер полиции Леонард Килер. В 1921 году он объединил несколько разработанных до этого другими изобретателями приборов в одно устройство, позволявшее одновременно и непрерывно регистрировать показатели дыхания, артериального давления, реакции кожи на стресс. В том же году полиграф начали широко применять при допросах подозреваемых. В 1933 году Килер усовершенствовал прибор, разработал первую методику проверки и в том же году открыл фирму по производству этих механизмов и первую школу специалистов-полиграфологов. Килер же впервые применил методику опроса на полиграфе при подборе кадров.
В СССР первые опыты по детекции лжи были проведены в 20-е годы практически одновременно с созданием полиграфа в США. Однако нарком внутренних дел Берия и генпрокурор Вышинский решили, что использование любого рода детекторов лжи противоречит нормам коммунистической морали и является антинаучным. Исследования возобновились только в конце 60-х, после того как несколько сильнейших советских шпионов — из восточногерманской разведки «Штази» — были разоблачены при помощи полиграфа. В одном из закрытых НИИ немедленно была создана спецгруппа для исследования психофизиологических процессов, а в 1975 году приказом Андропова было учреждено специальное подразделение КГБ, которое занималось применением аппаратного метода детекции лжи.
Впервые открыто детектор был применен в России в 1991 году при расследовании дела об убийстве священника Александра Меня. Широко использоваться начал только с 1994 года.

Полиграф: что, где, почем

Аппараты. Бывают от карманных за 60 у. е. (совершенно не пригодны для дела) до профессиональных, цены на которые начинаются от десятка тысяч «вечнозеленых». Отечественные разработки обойдутся в 4–9 тысяч долларов в зависимости от производителя и функциональных возможностей. Среди импортных полиграфов доминируют американские от трех производителей: Lafayette Instruments, Stoelting Co., Axcitone по цене от 11 тысяч долларов. Лицензии для продажи, приобретения и применения этой техники в России в настоящее время не требуется.
Обучение. Курс обучения специалиста-полиграфолога стоит от 2,5 тысяч долларов. Продолжительность — от 4 до 12 месяцев, включая очный, заочный и итоговый этапы.
Школы полиграфологов. Если не брать ведомственные учебные центры силовых структур, то получить специальность полиграфолога можно в нескольких существующих в России частных школах Москвы и Санкт-Петербурга: Центр детекции лжи (Школа Валерия Коровина), курсы при компаниях «Ареопаг-М», «Поликониус-Центр» и др. Как отмечают сами участники рынка, обучение специалистов в «гражданских» школах — работа все еще штучная, все вместе взятые частные школы выпускают чуть более 30 специалистов в год. Аттестация гражданских полиграфологов производится экзаменационной комиссией при Торгово-промышленной палате РФ и Российском агентстве экономической безопасности и управления рисками.