Место действия: Байкал
Время действия: с декабря 2004 года до сих пор
Действующие лица: Россия, Китай, «Транснефть», ОАО «РЖД», администрация Иркутской области, российские экологи, оппозиция
С чего все начиналось: быстрорастущая и динамичная экономика Китая нуждается в нефти. Россия, будучи ближайшим соседом Китая и одним из крупнейших поставщиков нефти на мировой рынок, естественным образом заинтересована в том, чтобы Китай покупал нефть именно у России и чтобы объем поставок нефти в Китай был как можно больше. Для увеличения объемов поставляемой в Китай нефти осенью 2005 года было принято решение о строительстве трубопроводной системы «Восточная Сибирь – Тихий океан» (ВСТО), который должна построить компания «Транснефть».
Чем закончилось: 26 апреля на совещании в Томске Владимир Путин поручил перенести трубопровод на 40 километров севернее изначально планируемого маршрута.
1. Проблема
Недовольство экологов и поддержавшей их оппозиции вызвал маршрут, по которому должна была пройти ВСТО, точнее — ее участок, пролегающий вблизи озера Байкал. Территория, по которой должна была пройти труба, считается сейсмоопасной. Подразумевается, что в случае землетрясения трубопровод будет разрушен, и нефть прольется прямо в Байкал. Экологи настаивали на переносе трубопровода на сотню километров севернее Северобайкальска — города, находящегося прямо на берегу Байкала. Оппозиция повторяла лозунги экологов, не забывая повторять, что во всем виноват Путин. Суд отклонил требования экологов и разрешил строительство ВСТО вдоль линии БАМа. «Транснефть» доказала суду, что ее решения в сфере безопасности транспортировок соответствуют всем существующим требованиям. Однако митинги и акции протеста не прекращаются, и раз за разом действия протестующих становятся все громче и заметнее — от обращений в суды до более радикальных выступлений (нападения активистов НБП на офис «Транснефти», акции «Гринписа» в Иркутске и Северобайкальске, митинги экологов в Москве и Екатеринбурге). «Руки прочь от Байкала» — самый модный лозунг сезона.
2. Наблюдения
Первое, что бросается в глаза, — город на берегу Байкала (мимо города, кстати, проходит знаменитая Байкало-Амурская магистраль — БАМ). Почему строительство нефтепровода опаснее для озера, чем железная дорога и населенный пункт? Простой пример — сейчас по этому участку БАМа постоянно возят ту же самую нефть, только в железнодорожных цистернах. Емкость одной цистерны — 65 тонн, в железнодорожном составе около 50 вагонов. Несложно подсчитать, что в случае сейсмической катастрофы выброс нефти из железнодорожных цистерн составит более трех тысяч тонн нефти и нефтепродуктов, то есть будет большая экологическая катастрофа. На этом фоне трубопровод смотрится вполне выигрышно: современный нефтепровод — это не просто труба, в один конец которой закачивается нефть, а около другого стоит китаец, наполняющий ею цистерны. Нормальный нефтепровод оснащен сложной, практически совершенной системой контроля утечек — запирающие заслонки могут быть приведены в действие в случае падения давления на любом из участков. Скорость срабатывания реле давления и заслонок зависит от частоты их установки и близка к моментальной. Кроме того, в случае обрыва нефтепровода из-за землетрясения выброс будет минимален, потому что его объем будет ограничен объемом трубы между двумя запирающими заслонками. То есть в случае с трубой, имеющей сечение один квадратный метр и длину один километр, выброс составит 1000 кубометров, или чуть менее тысячи тонн (нефть все-таки легче воды, являющейся эталоном плотности). Впрочем, ни один из этих аргументов никак не повлиял на активность противников строительства ВСТО. Как протестовали, так и протестуют. Значит, срыв строительства трубы кому-то выгоден.
3. Кому выгодно
Прежде всего железнодорожникам. Чем дольше будет продолжаться скандал вокруг строительства ВСТО, тем дольше будет продолжаться эксплуатация железнодорожных цистерн. Интересно, что один из активных противников строительства трубопровода губернатор Иркутской области Александр Тишанин еще год назад работал в ОАО «РЖД», возглавляя Иркутскую железную дорогу.
Во-вторых, скандал выгоден всем общественным и политическим движениям, которые сегодня выступают под лозунгом «Руки прочь от Байкала!». Экология — тема народная, а Байкал, как известно, священное море — даже для тех, кто ни разу его не видел. Защищаешь Байкал — значит, защищаешь все хорошее, что есть
в этой жизни. И никто не будет выяснять, нуждается ли Байкал в защите. Тем более выборы скоро.
В-третьих, скандал очень выгоден внешним конкурентам России. Тем, кого не устраивает рост торговли России с Китаем, поставки в Китай нефти и вообще укрепление российско-китайских отношений. Несложно заметить, что без финансовых вливаний негосударственные общественные движения не смогут столь активно поднимать шум, столь активно вести какую-либо деятельность, заниматься агитацией и пропагандой — ибо это весьма дорогостоящее удовольствие. Если же обратиться к опыту некоторых постсоветских стран, то несложно заметить стоящую за любой шумихой внешнюю поддержку. Как бы искренни ни были экологи — палаточные лагеря и путешествия между регионом «бедствия» и столицей недешевы. Очень недешевы. Впрочем, охотники тратиться на политэкологию могут найтись совсем рядом. Например, в соседнем Казахстане очень много нефтедобывающих и нефтеперерабатывающих комплексов, принадлежащих компании Chevron. Эта корпорация тоже была бы рада поставлять Китаю нефть и нефтепродукты. И шум вокруг российского нефтепровода, замедляющий его строение и откладывающий его пуск, в данном случае компании был бы на руку. Точно так же искателем выгоды может оказаться компания Licos Oil, которой принадлежат танкеры, регулярно доставляющие в Китай нигерийскую нефть. Этой компании тоже невыгодно увеличение поставок в Китай российской нефти. А заботясь о своем имидже, можно и помочь защитникам Байкала, пускай пошумят. Лишь бы танкеры и дальше шли в нужные порты с нужными целями.
4. Вывод
Решение президента о переносе трубы на север можно было бы считать победой конкурентов «Транснефти» из ОАО «РЖД», если бы на том же совещании в Томске президент не обратил бы внимание на то, что нынешний железнодорожный маршрут транспортировки нефти и нефтепродуктов проходит практически по самому берегу, поэтому строительство нефтепровода «в значительной степени минимизирует экологические риски». Теперь вопрос только в сроках строительства нефтепровода.
Так или иначе, Байкал — не только священное море, но и точка, в которой сошлись интересы и железнодорожников, и связанных с железнодорожниками областных чиновников, и иностранных конкурентов России, и российской оппозиции, которая с удовольствием хватается за любой повод поговорить об «антинародном режиме», будь то Беслан, январский пожар во Владивостоке, дело рядового Сычева или, как теперь, идущий вдоль Байкала трубопровод. Все занимаются своим делом. «Транснефть» — строит трубу. Конкуренты — конкурируют. Оппозиция — выкрикивает лозунги. А Байкал — он как был тысячу лет назад, так и остается самым большим в мире хранилищем пресной воды. Ну и просто очень красивым местом. Вы были на Байкале? Если нет, то езжайте. Путешествовать гораздо интереснее, чем протестовать.
Призыв «Руки прочь от Байкала» - был самым модным лозунгом сезона. Но 26 апреля Владимир Путин положил конец конфликту вокруг трубопровода «Восточная Сибирь – Тихий океан», один из участков которой предполагается проложить вблизи озера Байкал, приняв решение передвинуть трубу на 40 км севернее Байкала. Сейчас уже неважно, кому было выгодно оттягивать и протестовать против строительства нефтепровода, который увеличит объемы поставок российской нефти в Китай: оппозиции, железнодорожникам или внешним конкурентам.